Ве́ра Кла́вдиевна Звя́гинцева (31 октября (12 ноября) 1894, Москва — 9 июля 1972, Москва) — русская поэтесса и переводчик, заслуженный деятель культуры Армении. Поэт с ярко выраженной индивидуальностью. Поэзия Веры Звягинцевой – это порыв к духовному идеалу.Это поэзия большой искренности, глубоких раздумий. В ее стихах – выражение любви к жизни, к русской земле, о которой она писала со всей страстью души. Ей она посвятила самые сильные строки. Вторая земля – Армения. Ей посчастливилось стать значительным художником не только России, но и Грузии, Украины и особенно Армении. В своих стихах об Армении она воспела армянскую землю, ее людей, “терпеливых седых матерей”, небо Армении. Ей была открыта “голубая хрустальная святость” неподкупной народной души. Звягинцевой принадлежат и многочисленные переводы с украинской (Т.Шевченко, Л.Украинка) и грузинской поэзии.На несколько десятилетий она погрузилась в переводы украинских, армянских, грузинских, белорусских, кабардинских и других поэтов СССР. На вопрос, прозвучавший в одном из стихотворений Арсения Тарковского:«Для чего же я лучшие годы продавал за чужие слова?”, Вера Звягинцева отвечала:

Нет, мы не годы продавали —
Кровь по кровинкам отдавали.
А то, что голова болела, —
Подумаешь, большое дело…
Ты самого́ себя не слушай,
Не ты ль вдувал живую душу
В слова, просящие защиты!
Так на себя не клевещи ты,
Ты с фонарём в руках шагаешь,
То там, то тут свет зажигаешь,
Как тот же путевой обходчик.
…Вот что такое переводчик.

Переводила она также персидские газели, публиковались и её переводы литовских поэтов. И все же в течение всей ее жизни именно армянская поэзия оставалась одной из самых горячих ее привязанностей.
Сложный исторический путь страны по-своему обозначен в творчестве Веры Звягинцевой. Она смотрела на мир глазами поэта:
Думала: по розам
Угадать, по лире —
На какие грозы
Брошены мы в мире.

И когда настали дни такие,
Что на солнце легче посмотреть
Человека чем в глаза людские,
И легчайшим словом стало: «смерть»,
В смерти дух повеял кипарисный,
Женский голос окликает Русь:
«Так да будет ныне, так и присно,
Плачу, верую, молюсь.
Юродивым стало слово: «чудо».
Гефсимения давно пуста,
Но целую каждого Иуду
В темные холодные уста.
И Иуда станет Иоанном,
И, рассыпясь горсткой серебра,
Прозвенит извечное «Осанна»
И по слову двинется гора».

Горлинка стучит в чужие стекла,
Левое крыло у ней в крови,
От окна к окну уже далеко…
Горлинка… живи!
1937г.

Анне Ахматовой

Ты рассказала за меня
И за других на нас похожих,
Как от палящего огня
Становятся мудрей и строже.
Но мудрость помогает лире…
А женщине что делать с ней
И как нам быть в холодном мире
Без Лоэнгри́на лебедей?
Так. Под второй удар лани́ты
Подставишь… А потом куда?
Без тёплой солнечной защиты
Застынет в тонкий лёд вода.
Ты девочкою хрупко-смуглой
Любила море и закат…
И вот осталось только угли
Совком дрожащим выгребать.
Но кто из нас тебе кадящих
Поможет руки отогреть
И отразить удар разящий
В тот час, когда не сможешь петь?

Обещайте мне, что вечно будет
На земле существовать Россия,
Не спалят её и не остудят
Никакие бедствия лихие.

Обещайте мне, что люди вечно
Будут помнить Пушкина и Блока,
Что высокий дух и жар сердечный
Не исчезнут в пропасти глубокой.

Обещайте мне, что этот город,
Гордо именуемый Москвою,
Будет — вечно древен, вечно молод —
В летних парках шелестеть листвою.

Обещайте, дайте слово, люди,
Что не станет злобы, лицемерья.
Я прошу вас вовсе не о чуде —
Жить и умирать должны мы, веря.

Обещайте мне, что сгинут войны,
Будут мирными поля и реки,—
И тогда доверчиво, спокойно
Я смогу закрыть глаза навеки.

Проект “Панорама русской культуры. Классика и современность”, при поддержке Фонда президентских грантов. 2018 г.